/ Главная → Пресс-центр → Публикации → Энциклопедия гражданской застройки Ярославля до 1917 года. Волжская набережная, дом 2а

Энциклопедия гражданской застройки Ярославля до 1917 года. Волжская набережная, дом 2а

Д. Н. Чекмасов, главный архивист ГКУ ЯО ГАЯО

Волжская (Арсенальная) башня и Подволжские ворота (Волжский мост), 1660–1668, 1820–1829, 1844–1848, 1852, 1856, 1857

Башня была возведена по указу царя Алексея Михайловича вскоре после Большого Ярославского пожара 10 июня 1658 года. Как сообщает переписная книга по городу Ярославлю 1668 года¹, «В Ярославле были два города рубленые на дву осыпях², а по болшой осыпи были 4 башни проезжих, 20 башен глухих, да 25 прясел; а мерою тот болшой город был 1328 сажен с полусаженью, а по меншей осыпи были 2 башни проезжие, да 10 башен глухих да 12 прясел; а мерою тот меншой город был 573 сажени. И те оба города при воеводе Григоре Спешневе во 166-м³ году выгорели, толко в остатке 2 башни каменные: Михайловская да Углетцкая проезжие»⁴. После пожара по старым валам были возведены 4 новые каменные проезжие башни: Семеновская, Власьевская, Зелейная и Волжская, из которых сохранились только вторая и четвертая. Семеновская башня, идентичная Угличской, стояла на нынешней Красной площади по линии бульваров, а близнец Волжской — Зелейная — находилась примерно на месте нынешнего моста через спуск у Спасо-Нагородской церкви (название выходящей из спуска улицы «Подзеленье» произошло именно от этой башни). Как сообщает «Хронограф» середины XVIII века, закладка башен по валу Земляного города — Семеновской и Власьевской — произошла дождливым воскресным днем 29 августа 1660 года в присутствии нового воеводы Василия Яковлевича Унковского и его брата Григория⁵. Строительство пары башен по углам меньшей крепости — Рубленого города — должно было начаться примерно тогда же или чуть позднее, но, во всяком случае, не в первое же после пожара время.

Каждая башня имела стрельницу⁶ — пристройку в половину высоты башни, помогавшую в обороне и служившую своеобразным шлюзом — входы в стрельницы располагались перпендикулярно оси главных башенных ворот⁷. У Волжской башни стрельница была полукруглой, у трех остальных — прямоугольной. Длина, ширина и высота у всех башен была одинакова — по 8 сажен (17,3 м), но они не производили впечатление куба, так как были увенчаны большими деревянными шатрами, высотой также в 8 сажен⁸, так что общая высота башен составляла более 34,5 м. Кроме того, Волжская и Зелейная башня были еще на полсажени (1,08 м) выше, так как находились в низинах между валов⁹. На обеих этих башнях было «по 64 боя пушечных и мушкетных да по 47 окон варовых»¹⁰. У Волжской башни постоянно находились четверо караульных, назначенных по выбору из ярославских посадских, «переменяяс посутошно»¹¹. Со стороны города над воротами каждой башни была написана икона. У Волжской башни — с изображением Богоявления¹².

Фрагмент плана Ярославля конца 1780-х — начала 1790-х гг. Отображен водяной ров Рубленого города с двумя деревянными мостами через него. Под № 41 — Волжская башня, под № 42 — Зелейная. Сохранившиеся постройки: № 21 — Спасо-Нагородская церковь, № 3 — Николо-Рубленская, № 46 — Митрополичьи палаты (ГАЯО. Ф. 560. Оп. 1. Д. 32. Л. 1, фрагмент).

Испытать башни в деле, однако, так и не довелось — последний раз неприятель осаждал Ярославль за полвека до их постройки — в 1609 году (бомбежка и обстрел города Красной Армией в июле 1918 года классической осадой уже не были), так что более полутора веков они служили обычными городскими воротами, отношение к которым со временем становилось все более и более утилитарным. На самом раннем из известных реалистичных изображений Ярославля — гравюре из книги Корнелиса де Брюйна о его путешествии через Россию, сделанной на основе авторского рисунка 26 марта 1708 года, Волжская башня стоит уже без шатра и, кажется, без стрельницы.

Фрагмент изображения «Г. Ярославль 1708 г. по К. ле Брюню» из «Плана города Ярославля XVIII века» (СПб, 1913), прорисовка И. А. Тихомирова. Оригинальную гравюру можно увидеть здесь.

Власьевскую башню в середине 1780-х гг. Ярославский генерал-губернатор Алексей Петрович Мельгунов помышлял пустить на кирпич для построения Дома призрения ближнего (дом 8/10 по нынешней улице Кирова). Однако этой задумке помешала почитаемая икона Знамения, написанная на стене башни — спасая ее, городской нобилитет «откупился» пятнадцатью тысячами штук кирпича¹³, а вокруг иконы вскоре соорудил пристроенную к башне часовню.

Впрочем, позднее участи быть сломанными не избежали башни Зелейная и Семеновская. Зелейную (к тому времени носившую название «Подзеленские ворота») разобрали (или, как написано в документах, «разломали и уронили») осенью 1802 — весной 1803 гг.; получившийся кирпич пошел на строительство городских кузниц на этом же месте¹⁴. Наличие над башенными воротами иконы Богоматери Смоленской на этот раз не стало препятствием — ее аккуратно сняли вместе с частью стены и поместили в отдельную часовню, приписанную позднее к Николо-Рубленской церкви¹⁵.

Рубленый город на «Плане губернского города Ярославля» и Волжская башня на фрагменте приложенной к этому плану панорамы города из «Атласа Ярославской губернии 1817 года». Под № 7 — каменные кузницы, построенные из кирпича Зелейной башни (ГАЯО. Ф. 560. Оп. 1. Д. 393. Л. 4, фрагмент).

Семеновскую башню разобрали, вероятно, в 1822 году (бывшую на ней фреску с изображением Толгской Богоматери также демонтировали и поместили в часовню Николо-Надеинской церкви¹⁶): в январе 1823 года был заключен контракт на постройку новых Семеновских ворот на месте сломанной башни¹⁷, однако и эти ворота простояли недолго: к 1829 году их разобрали, а получившийся кирпич пошел на переделку фасада и возведение колоннады у корпуса городского и почтового домов¹⁸. Власьевская же и Волжская башни обошлись лишь снятием в 1801 году части «наклонных к падению» от «всегдашней мокроты» кирпичей — всего до 1500 штук¹⁹.

Хотя кто-то из неравнодушных ярославцев того времени и пытался запечатлеть уходящую натуру — в фонде губернской ученой архивной комиссии есть недатированный документ (писанный на бумаге изделия Ярославской Большой мануфактуры 1806 года) под заглавием «Описание башен и следы оных по валу», в котором указаны размеры остававшихся башен и расстояния между ними (в шагах)²⁰, но это мало чему помогло — уже в 1844 году местный купец и краевед Семен Алексеевич Серебреников констатировал: «Когда построены […] башни, неизвестно, ибо о сем никаких записей не имеется»²¹.

Ярославский городской голова в 1812–1817 и в 1821—1822 гг. Степан Петрович Матвеевский еще в бытность гласным думы подал на ее рассмотрение проект об увеличении городских доходов, в первую очередь предусматривающий постройку новых торговых помещений для сдачи их в аренду²². Встав во главе городского самоуправления, он немедленно приступил к реализации задуманного: при Матвеевском были выстроены Новый гостиный двор и Толкучий рынок²³, а также множество других зданий меньшего масштаба. В число последних вошла и двухэтажная пристройка к стене Волжской башни, предназначенная «для питейного дому, куреня и лавочек»²⁴. Для ее возведения в сентябре 1813 года был нанят крупный подрядчик каменных работ — крестьянин деревни Тереховского Ярославского уезда Петр Петрович Лошадкин, строитель Толгского подворья и множества других зданий в городе. Все материалы для постройки уже были доставлены на место и от Лошадкина требовалась только кладка кирпича, но и срок ставился жесткий — до 8 октября того же года (контракт был заключен 10 сентября)²⁵. Полностью пристройка была готова к весне: первым ее арендатором был ярославский мещанин Иван Егорович Денисов — он заключил два контракта для размещения в ней харчевни сразу на 10 лет, с 1 мая 1814 по 1 мая 1824 года, обязавшись уплатить городу за аренду в общей сложности более 4500 рублей²⁶.

С 1816 по 1819 гг. сама башня безвозмездно сдавалась в аренду ярославскому мещанину Якову Пищальникову в обмен на поставленное им городу листовое железо на сумму в 2400 рублей²⁷. В рамках реализации проекта Матвеевского она также была «отделана под трактир и курень»²⁸; сумма расходов на это приспособление, вместе с пристройкой, составила более 19000 рублей²⁹. В 1821 году по предложению губернатора Безобразова контракт с Пищальниковым более не продлевали, а саму башню для большей выгоды предположили переделать в кофейный дом³⁰. Из-за нехватки средств проект был выполнен частично — были пробиты новые окна и вместо обвалившихся сводчатых перекрытий сделаны деревянные, а полностью отделан один только верхний этаж³¹. В мае 1824 года городская дума в рапорте губернатору о результатах торгов на сдачу на очередной срок помещений в башне и рядом с ней писала: «прочие ж комнаты, в сем здании имеющиеся, остаются ветхими и угрожающие падением, на поправление коих должно употребить суммы не менее 3000 рублей, по поводу чего и желающих на принятие их никого не вышло»³².

Проект перепланировки Волжской башни, 1823 год (ГАЯО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 1027а. Л. 11). Имеется точная копия этого чертежа, выполненная И. А. Тихомировым (ГАЯО. Ф. 582. Оп. 1. Д. 528. Л. 5).

Но желающий вскоре «вышел»: в том же году верхний этаж башни под ресторацию, которая так и называлась — «Волгская башня» — за 800 рублей арендовал у города крестьянин Егор Васильевич Трехлетов, происходивший из деревни Муравина Романов-Борисоглебского уезда³³. Интересно, что этот «крестьянин-трактирщик», со временем перешедший в ярославское купечество, в 1850 году стал первым публикатором рукописи местного «Сказания» XVII века о пожаре 1658 года, бывшего прологом к постройке башни³⁴.

В конце 1828 года контракт на содержание трактира в верхнем этаже башни на 1828 и 1829 гг. (за плату в 3000 рублей) был заключен с Трофимом Артамоновичем Москвиным, крестьянином деревни Кузьминской Любимского уезда³⁵. Харчевню же в пристройке, к этому времени уже обветшавшей, снимал ярославский мещанин Иван Ермолаевич Работнов³⁶.

В это же десятилетие был сформирован ныне существующий спуск под бывший пока деревянным на каменных столбах Волжский мост: летом 1823 года в рамках подготовки приезда императора Александра I в. спешном порядке был выровнен и обложен дерном спуск от Флоровского моста (перекинутого через ров Рубленого города) к Волжским воротам³⁷, на нем установили 8 нарочно заказанных фонарей³⁸, а мост был оштукатурен³⁹. К концу 1820-х при общем благоустройстве набережной под надзором капитана Корпуса инженеров путей сообщения Стремоухова 1-го спуск был замощен, а берег у башни укреплен диким камнем⁴⁰. В ходе этих работ были снесены некоторые деревянные городские постройки у башни, а для компенсации утраты дума решила освоить место под пролетами Волжского моста, где были устроены погреба⁴¹; тогда же сама башня была побелена, а имеющаяся на ней железная крыша вновь выкрашена медянкой⁴². Впрочем, все впустую — в 1831 или 1832 году башня вместе с пристройкой сгорела⁴³; восстановлена была лишь одна последняя, еще несколько десятилетий после этого сдававшаяся городом в аренду разным лицам на небольшие сроки — от года до трех⁴⁴, а башня стояла обгоревшим остовом.

Фотокопия плана и фасада Волжской башни и Волжского моста, март — апрель 1842 года (ГАЯО. Архивохранилище АВД. Оп. П1. Ед. хр. 14358).

В 1840-е гг. Волжская башня получила свое второе название — Арсенальная. В марте 1842 главноуправляющий путей сообщения и публичных зданий граф Клейнмихель отправил Ярославскому губернатору Полторацкому письмо следующего содержания:

«Милостивый государь Константин Маркович! Государь император изволит припоминать, что в Ярославле есть каменная башня, которую удобно приспособить для помещения оружия и комиссариатских складов. Вследствие сего я покорнейше прошу Ваше Превосходительство поспешить доставить мне план этой башни или другим строениям, удобным для такового Высочайшего назначения, уведомив меня при том: чем оне ныне заняты, кому принадлежат и в каком состоянии прочности находятся?»⁴⁵ Последний раз перед этим Николай I был в Ярославле в мае 1841 года, так что башня должна была весьма его впечатлить, чтобы он, при своей занятости, мог припомнить о ее существовании 10 месяцев спустя (хотя еще более император должен был быть впечатлен запущенным состоянием здания после пожара начала 1830-х гг.). Поразительно быстро — к 7 апреля — требуемые чертежи были готовы (на всякий случай их сделали на все 3 городские башни — в письме Клейнмихеля же не уточнялось, какая из них имеется в виду)⁴⁶. Изготовление этих чертежей (см. их изображение выше) было последним трудом губернского архитектора Петра Яковлевича Панькова — через месяц его разбил паралич, он был вынужден подать в отставку и больше к делам не возвращался. Умер происходивший из ростовских посадских талантливейший архитектор, который среди прочего успел, еще будучи частным лицом, в конце 1810-х гг. возродить в Ярославле театр (с тех пор непрерывно находящийся там же, где и сейчас), в полной нищете и забвении «в холерном июле 1848 года»⁴⁷.

Волжская башня в 1846 году. Справа от башни пристройка для харчевни, позади — начатый в том же году строением каменный Волжский мост. На втором ярусе башни можно видеть арочные проемы, через которые ее защитники выходили на стрельницу (Ярославль середины XIX века в акварелях Ивана Белоногова. Ярославль, 1998).

Помимо планов с фасадами, Паньков представил и описание всех трех башен (см. приложение).

Дело двигалось ударными темпами: чертежи были отправлены в Петербург, а уже 29 апреля из Искусственного⁴⁸ отделения Строительной части Департамента военных поселений Военного министерства последовал ответ, что «По Высочайшему повелению, в 22й день апреля сего года последовавшему, предназначено: 1е, Для учреждаемого в г. Ярославле склада оружия и комиссариатских вещей назначить существующую там на берегу Волги башню, известную под именованием Волгской…»⁴⁹. Так, 22 апреля 1842 года можно с полным правом считать днем обретения Волжской башней второго имени — «Арсенальная» (хотя естественно, что сразу ее так никто не называл) — по тогдашним порядкам воля самодержца (а «Высочайшее повеление» — это она и есть) носила официальный характер безусловного высшего закона.

Составить проект приспособления башни под склад оружия было поручено уже не заболевшему Панькову, а его помощнику, Ассону Васильевичу Полетаеву⁵⁰. С этого момента дело замедлилось — за перепиской с Петербургом, согласованиями и уточнением всех деталей необходимые документы были готовы к середине сентября⁵¹, а окончательные сметы — к концу 1843 года. Переустройство башни под арсенал должно было быть начато в 1844 году и обойтись казне в 8485 рублей серебром⁵².

Объявление о вызове желающих к перестройке Волжской башни под склад оружия (Ярославские губернские ведомости. 1844. Ч. оф. № 9. С. 65).

Дважды, в феврале и апреле, назначались торги на подряд по приспособлению башни, но желающих никого не являлось⁵³, так что казне пришлось самой вести эти работы — ими руководил инженер-подпоручик Николаев, завершивший всю переделку в 1848 году⁵⁴.

Следующим этапом стала доделка Волжского моста из частично деревянного до полностью каменного, и Высочайшее внимание к Волжской башне сыграло в этом деле на руку: 30 мая 1844 года губернатор Ираклий Абрамович Баратынский представил в МВД соответствующие проект и смету⁵⁵. Вызов желающих подрядчиков, кажется, снова не увенчался успехом — в 1846 и 1847 гг. работы по мосту начал производить инженер-поручик Вяткин⁵⁶, а в 1850 году МВД разрешило употребить на окончательную достройку 6508 рублей 4 копейки из городских средств. Летом 1851 опять были назначены торги⁵⁷, на которых, со всеми переторжками, в октябре месяце одержал победу «торгующий по свидетельству 3 рода крестьянин Михаил Михайлович Литов», объявивший последнюю цену 4300 рублей серебром, и даже сделавший потом казне уступку в 100 рублей⁵⁸. В будущем этот крестьянин расторгуется до такой степени, что к началу 1870-х годов в Ярославле купцу и потомственному почетному гражданину М. М. Литову будут принадлежать лесной двор (что по тогдашним временам почти безальтернативного печного отопления было торговлей и «энергоресурсами», и наиболее популярным строительным материалом, но не монопольной, конечно), кирпичный завод в Толчковской слободе (в собственном заведывании), а также склад льна и трепальня в овраге у этого самого Волжского моста⁵⁹ (на месте нынешних теннисных кортов). Помимо всего прочего, М. М. Литов будет многолетним старостой Успенского кафедрального собора и, в частности, построит для него сохранившуюся до наших дней сторожку⁶⁰.

Объявление о вызове желающих к достройке Волжского моста (Ярославские губернские ведомости. 1851. Ч. оф. № 30. С. 292).

Перед началом строительного сезона весной 1852 года Литов, вынужденный «по разным коммерческим своим занятиям […] часто отлучаться из г. Ярославля», передал непосредственное исполнение подряда своему отцу — Михаилу Ивановичу⁶¹. На тот момент они числились уже не крестьянами, а купцами 1-й гильдии. Непосредственным производителем работ был архитекторский помощник Петр Петрович Мухин (бывший смотрителем работ при строительстве благородного пансиона, а позднее ставший автором проекта перестройки общественного дома под гимназию); к ноябрю перестройка моста в камне была завершена⁶².

Квитанция П. П. Мухина за произведенные им работы по отстройке Волжского моста. 21 октября 1852 года (ГАЯО. Ф. 76. Оп. 3. Д. 37. Л. 40).

Но что-то пошло не так: стекающая по спуску вода мало-помалу подмывала основание моста, и в следующем году его стены дали крен; только в начале 1855 на его срочную поправку из Петербурга были ассигнованы 1666 рублей серебром⁶³. Исправлять собственные ошибки было поручено все тому же П. П. Мухину⁶⁴. Ситуация была настолько угрожающей, что после сильного дождя, прошедшего 8 июня 1855 года, полицеймейстер Красовский распорядился закрыть проход по мосту — он накренился еще сильнее и угрожал падением, держась лишь на железных связях⁶⁵. Временно мост укрепили деревянными распорками, а его усиление постоянными каменными контрфорсами (каковой проект был готов еще в 1853 году) по вновь составленной смете потребовало в полтора раза большую сумму, чем его постройка — 6288 рублей 70½ копеек⁶⁶, так что отпущенных 1666 рублей критически не хватало. Мост каким-то чудом умудрился устоять, пока в течение нескольких месяцев шла переписка о довыделении средств — лишь в конце ноября губернское правление уведомило строительную и дорожную комиссию о включении 4000 рублей серебром в смету расходов на будущий год⁶⁷. Комиссия постановила приступить к работам при первой же возможности, подрядив все того же М. М. Литова⁶⁸. Первая возможность появилась в конце мая⁶⁹, а полностью все работы были выполнены еще через год — в мае 1857 года⁷⁰. Тогда же военными от моста была перекинута арка-мостик для входа в верхний ярус башни⁷¹. В октябре 1857 года Волжский мост был принят в ведение городской думы⁷².

«Проект на построение вновь двух и увеличение восьми контрофорсов при каменном мосте, называемом Волгским, в г. Ярославле». 1853 год (ГАЯО. Ф. 76. Оп. 3. Д. 88. Л. 90а).

Через два года, в 1859, было разобрано назначенное в сломку еще на плане 1853 года ветхое полукруглое здание «калашной харчевни» по правую сторону от Подволжских ворот (ее край запечатлен на приведенной выше акварели Ивана Белоногова)⁷³.

В 1860-е гг. башню из военного ведомства за открывшейся вдруг ненадобностью вернули было городу — в марте 1865 года прошла процедура ее передачи от Ярославского губернского батальона, а уже на 12 апреля дума назначила торги на сдачу ее в аренду «под склад товаров или под какое-либо торговое или промышленное заведение»⁷⁴. Наивысшую цену на них объявил купец Алексей Дмитриевич Друженков⁷⁵ — он обязался уплачивать городу по 200 рублей серебром ежегодно в течение 10 лет, выразив готовность при необходимости башню «сдать в ведение города без всякого вознаграждения за произведенные им в ней устройства»⁷⁶. Разумеется, все это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой, так что необходимость наступила почти моментально: в начале июля в думу пришло отношение начальника Ярославской инженерной дистанции с требованием сдать башню в его ведомство, так как она «поступила в числе прочих воинских зданий в ведение дистанции в 1857 году из бывшего Ведомства военных поселений […] и значится в общей росписи и генеральном плане, утвержденных Главным инженерным начальством»⁷⁷. Переписка по вопросу шла почти год, но против лома нет приема — в конце концов губернское правление поддержало инженерное ведомство, послав в думу указ о возврате башни⁷⁸. Заранее предчувствуя, к чему придет дело, Друженков еще в сентябре 1865 года потребовал от думы вернуть ему задаток⁷⁹.

Со временем пристройка перестала пользоваться спросом. Неизвестно, в какой степени здесь сыграла роль неприятная история с передачей башней туда-сюда, а в какой — сугубо коммерческие соображения. Так или иначе, в последний раз ее нанимал в 1870—1875 гг. строитель Волжского моста Литов за плату 130 рублей в год⁸⁰, что было еще неплохо — в предыдущие годы ее приходилось сдавать и за 50–60 рублей⁸¹, которые не покрывали и расходы на ремонт. После окончания договора с Литовым дума еще пару лет регулярно объявляла новые торги, но никто на них не являлся⁸². Некоторое время пристройка стояла впусте и постепенно разрушалась, пока занимавшая башню Ярославская инженерная дистанция не улучила момент, чтобы наконец-то избавиться от соседства с харчевней.

Волжский мост и верхний ярус Арсенальной башни. Начало ХХ века (ГАЯО. Архивохранилище АВД. Оп. П3. Ед. хр. 1243).

На заседании городской думы 9 июля 1882 года слушалось сообщение начальника инженерной дистанции следующего содержания: «Пристройка к нижнему этажу Волжской башни, принадлежащей городу, находится в совершенно ветхом состоянии, и в случае какого-либо несчастия от огня находящемуся у двери башни наверху часовому ничего не видно; между тем в таковой хранится оружие и шанцовый инструмент, а потому в предупреждение какой-либо опасности прошу распоряжения управы об уничтожении разрушенной пристройки, и о последующем мне сообщить»⁸³. Городской голова И. А. Вахромеев с этими доводами вполне согласился: «Некогда, в этой пристройке помещался питейный дом, со времени же закрытия его желающих воспользоваться этой пристройкой для какой-либо надобности не является, несмотря на торги, назначавшиеся для этого управою; в настоящее время означенная пристройка очень обветшала, да если бы ее и ремонтировать, то едва ли найдутся желающие на взятие ее в аренду, так как она чрезвычайно узка, а расширить ее невозможно; ввиду чего я полагал бы за лучшее пристройку эту уничтожить»⁸⁴. Без каких-либо прений дума постановила ее уничтожить и перешла к очередным делам. Военные оставались единственными насельниками башни вплоть до революции — по городскому описанию 1907 года все три этажа занимались складом оружия⁸⁵.

ГАЯО. Ф. Р-113. Оп. 1. Д. 85. Л. 190.

Обмерные чертежи Волжского моста, 1961 год (ГАЯО. Ф. Р-863. Оп. 1. Д. 358. Л. 3, 4, 5). Обмерные чертежи Волжского моста, 1961 год (ГАЯО. Ф. Р-863. Оп. 1. Д. 358. Л. 3, 4, 5).

Обмерные чертежи Волжского моста, 1961 год (ГАЯО. Ф. Р-863. Оп. 1. Д. 358. Л. 3, 4, 5).

Приложение

Описание Волжской башни⁸⁶.

март — апрель 1842 года

Три каменные башни в городе Ярославле, называемые: Волская⁸⁷, Власьевская и Углицкая, есть остатки древности — построенные для укрепления города по древнему обыкновению; когда же и на счёт каких сумм оные башни с существовавшими прежде такими же тремя башнями построены были, неизвестно, но издревле принадлежат они городу.

Волгская башня.

Имеет в стенах трещины, в ней некогда были своды, но разломаны они или сами провалились от ветхости — неизвестно. В 1821-м году в этой башне с разделкой окошек, с обтёской стен внутри, с устройством накатов и крыши, устроено было трактирное заведение, каковое и существовало до случившегося в 1832-м году пожара. Теперь вся пустая. Имеет каменную с одной стороны городскую пристройку, в которой помещается питейный дом, приносящий городу доходу по 400 рублей в год, с другой стороны примыкается к ней деревянный на каменных и деревянных столбах мост, с третьей стороны к углу примыкается берег, а с четвёртой стороны к Волге, при укреплении волгского берега, устроены при ней в 1825-м году проезды с укреплениями против разлития весенних вод реки Волги⁸⁸.

ГАЯО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 162. Л. 4, 4 об. Копия.

↑ По любопытному совпадению, она была прислана в Москву ровно в день 10-летней годовщины пожара.
↑ Имеются в виду Рубленый и Земляной город.
↑ Т. е., в 7166 году от летоисчислению от Сотворения Мира — 1658 от Р. Х.
↑ Труды Ярославской ученой архивной комиссии. Кн. VI. Выпуски 3-й и 4-й. Ярославские писцовые, дозорные, межевые и переписные книги XVII в. Ярославль, 1913. Стб. 241.
↑ ГАЯО. Ф. Р-2543. Оп. 1. Д. 16. Л. 2. Копия 1956 года со ссылкой на ркп. ЯКМ № 15714.
↑ В переписной книге они названы «отводными башнями на одном окладе с большими башнями» (Труды Ярославской ученой архивной комиссии… Стб. 242), но классическая отводная башня (барбакан) была не пристройкой «на одном окладе», а стояла отдельно на переднем рубеже обороны, подобно Кутафье башне московского Кремля.
↑ «везд и выезд в болших башнях зделаны ворота против ворот; а у отводных башен зделаны ворота на сторонних стенах» (Труды Ярославской ученой архивной комиссии… Стб. 242).
↑ Там же. Стб. 243.
↑ Там же. Стб. 242.
↑ Там же. Стб. 242, 243.
↑ Там же. Стб. 249.
↑ Она существовала еще в середине 1840-х гг. (С. С. Три древние каменные башни в Ярославле. Ярославские губернские ведомости. 1844. Ч. неоф. № 46. С.135; С. Серебреников. Исторические сведения о городе Ярославле. ГАЯО. Коллекция рукописей. № 206 (1028). Л. 16 об.).
↑ См. изложение перипетий этого дела и некоторых последующих попыток по слому Власьевской башни: А. В. Григорьев. Танцующие в круге: площадь Волкова в истории Ярославля. Ярославль, 2016. С. 81–83.
↑ ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 1299. Л. 143 об., 144, 149, 149 об.; Там же. Д. 1301. Л. 87 об.
↑ Часовня находилась в Подзеленье и не сохранилась; есть фото царских врат XVII века из нее. См.: Т. А. Рутман. Храмы и святыни Ярославля: история и современность. 2-е изд. Ярославль, 2008. С. 63, 64.
↑ Эта часовня также не сохранилась: она находилась на углу Никольской улицы и Губернаторского переулка, на месте дома № 2/4. См.: Т. А. Рутман. Указ. соч. С. 125, 128.
↑ Строителем был крестьянин деревни Павлихи Ярославского уезда Семен Матвеевич Чурин (ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 287. Л. 4 об., 5).
↑ ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 439. Л. 6, 7, 12, 13, 29.
↑ ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 56. Л. 1а, 1б, 1в.
↑ ГАЯО. Ф. 582. Оп. 1. Д. 206. Л. 1, 1 об.
↑ С. С. Три древние каменные башни в Ярославле. Ярославские губернские ведомости. 1844. Ч. неоф. № 46. С.136.
↑ Подробнее об С. П. Матвеевском см. отдельную публикацию, особенно приложение 1.
↑ От Гостиного двора осталась ротонда и часть северного корпуса — дома 10 и 12 по Комсомольской улице; Толкучий рынок занимал квартал вокруг Сретенской церкви и сохранился в целом лучше.
↑ ГАЯО. Ф. 967. Оп. 1. Д. 1420. Л. 84.
↑ Там же. Л. 84, 84 об.
↑ ГАЯО. Ф. 967. Оп. 1. Д. 2092. Л. 111 об.; Ф. 501. Оп. 1. Д. 183. Л. 12 об. — 13 об. Позднее контракт продлевался как минимум еще на год (ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 307. Л. 15 об.).
↑ ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 212. Л. 12.
↑ ГАЯО. Ф. 55. Оп. 1. Д. 747. Л. 347, 347 об.
↑ Там же. Л. 350 об.
↑ ГАЯО. Ф. 582. Оп. 1. Д. 528. Л. 1–2.
↑ ГАЯО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 162. Л. 4.
↑ ГАЯО. Ф. 73. Оп. 1. Д. 1800. Л. 1, 1 об.
↑ ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 310. Л. 9 об.
↑ М. А. Салмина. «Сказание вкратце о бывшем пожаре града Ярославля» // Труды Отдела древнерусской литературы. Т. 21: Новонайденные и неопубликованные произведения древнерусской литературы. М., 1965. С. 319. (http://lib2.pushkinskijdom.ru/Media/Default/PDF/TODRL/21_tom/Salmina/Salmina.pdf)
↑ ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 445. Л. 1 об., 2.
↑ ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 444. Л. 12.
↑ Контракт с подрядчиком крестьянином Петром Андреевичем Зелениным был заключен 3 августа (ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 287. Л. 32 об.), император прибыл 20 числа.
↑ ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 287. Л. 20 об.
↑ Там же. Л. 24.
↑ ГАЯО. Ф. 73. Оп. 1. Д. 2462. Л. 1–2, 4–5, 8.
↑ ГАЯО. Ф. 73. Оп. 1. Д. 2560. Л. 1–2, 4.
↑ ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 458. Л. 14, 16, 16 об.
↑ ГАЯО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 162. Л. 4; С. С. Три древние каменные башни в Ярославле. Ярославские губернские ведомости. 1844. Ч. неоф. № 46. С.135.
↑ В 1835 году крестьянин Макар Григорьевич Сулоев держал в ней харчевню «Волжская» (ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 563. Л. 34–35); в 1836—1839 гг. ее под питейный дом снимал гвардии поручик Иван Гаврилович Рюмин (ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 584. Л. 28); в 1841 и 1844 — вторично после конца 1820-х Иван Ермолаевич Работнов (ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 696. Л. 7; Там же. Д. 872. Л. 7); в 1842 — ярославская мещанка Надежда Алексеевна Дрекалова (ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 760. Л. 26 об — 27 об.); в начале 1850-х — Ефим Кузьмич Сумароков (ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 1664. Л. 12); в 1852 — купец Федор Александрович Сибиряков (ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 1664. Л. 13); в 1853–1855 — ярославская купчиха 3-й гильдии Марфа Петровна Сибирякова (ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 1734. Л. 15 об., 16; Там же. Д. 1809. Л. 16); в 1859–1862 — контора комиссионерства акцизного откупа, по договору об субаренде снимал мещанин Григорий Николаевич Бородавкин, и он же снимал в 1868 и 1869 (ГАЯО. Ф. 501. Оп. 2. Д. 74. Л. 12, 12 об.; Там же. Д. 63. Л. 18, 18 об.; Там же. Оп. 1. Д. 3577. Л. 32 — 33 об.); в 1863–1867 — Флегонт Григорьевич Полетаев (ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 3577. Л. 21, 29); в 1870—1875 гг. — доверенный купца Михаила Михайловича Литова, отставной рядовой Андрей Миронов (ГАЯО. Ф. 509. Оп. 2. Д. 1714. Л. 184 об. — 186; Там же. Ф. 501. Оп. 1. Д. 3577. Л. 7, 7 об., 12–13).
↑ ГАЯО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 162. Л. 1.
↑ Там же. Л. 3.
↑ С. Н. Овсянников. К вопросу об изучении жизни и творчества архитектора П. Я. Панькова. О первой специальности и последних днях архитектора // История и культура Ростовской земли. Материалы конференции 2007 г. Ростов, 2008. С. 179, 180.
↑ От слова «искусство».
↑ ГАЯО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 162. Л. 7.
↑ Там же. Л. 8, 8 об.
↑ Там же. Л. 15.
↑ Там же. Л. 18.
↑ Там же. Л. 20, 24.
↑ Там же. Л. 26 — 27 об.
↑ ГАЯО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 953. Л. 12.
↑ ГАЯО. Ф. 76. Оп. 3. Д. 37. Л. 49; Там же. Оп. 1. Д. 953. Л. 7, 7 об.
↑ ГАЯО. Ф. 76. Оп. 3. Д. 37. Л. 1 — 3 об.
↑ Там же. Л. 19, 19 об., 29 об.
↑ ГАЯО. Ф. 509. Оп. 2. Д. 1714. Л. 122 об., 123, 184 об., 185.
↑ ГАЯО. Ф. 509. Оп. 3. Д. 430. Л. 105 об., 106.
↑ ГАЯО. Ф. 76. Оп. 3. Д. 37. Л. 33, 33 об.
↑ Там же. Л. 38–40.
↑ ГАЯО. Ф. 76. Оп. 3. Д. 88. Л. 3.
↑ Там же. Л. 5, 9, 9 об.
↑ Там же. Л. 10, 11.
↑ Там же. Л. 19, 21.
↑ Там же. Л. 38, 38 об.
↑ Там же. Л. 41.
↑ Там же. Л. 52.
↑ Там же. Л. 63, 84, 95.
↑ Там же. Л. 75.
↑ Там же. Л. 104.
↑ ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 2333. Л. 1а.
↑ ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 2814. Л. 8–12.
↑ Там же. Л. 28–29.
↑ Там же. Л. 21.
↑ Там же. Л. 37–38.
↑ Там же. Л. 61 — 63 об.
↑ Там же. Л. 50, 50 об.
↑ ГАЯО. Ф. 501. Оп. 1. Д. 3577. Л. 6 — 7 об.
↑ Там же. Л. 25, 47, 47 об.
↑ ГАЯО. Ф. 509. Оп. 1. Д. 1970. — дело состоит почти из одних пустых торговых листов.
↑ Журналы Ярославской городской думы за 1882 год. Четвертого четырехлетия. Ярославль, 1883. С. 262.
↑ Там же. С. 262, 263.
↑ ГАЯО. Ф. 509. Оп. 2. Д. 1980. Л. 136, 137.
↑ Из «Описания трех башен, состоящих в городе Ярославле», приложенного к рапорту Ярославского губернского архитектора Ярославскому губернатору от 7 апреля 1842 года № 14.
↑ Так в документе.
↑ Далее идут описания Власьевской и Угличской башен.

/ 02 июля 2019 г.