Миф и реальность усадьбы Знаменское Тютчевых: дружба, муза и поэзия

В настоящее время на территории Угличского муниципального района в границах Головинского сельского поселения существует территориальный локус под названием «Знаменское», бывшая усадьба дворян Тютчевых, той генетически обособленной ветви рода, по которой происходил выдающийся дипломат, философ и поэт Ф. И. Тютчев.

Т. А. Третьякова, к. и. н.,
директор филиала ГКУ ЯО «Государственный архив Ярославской области» в городе Угличе

Знаменское — типичная усадьба среднепоместных дворян центрального региона России с определенной организацией усадебного жизненного пространства. В границах своего культурно-исторического поля Знаменское влияло на формирование местного социума, функционально структурируя сословные взаимоотношения местного сообщества. Знаменское сублимируется в контексте дворянской культуры, соответствуя историко-культурным параметрам дворянской усадьбы, как то, природно-ландшафтный и хозяйственно-экономический аспекты организации её жизненного пространства, статус как усадьбы, уклад жизни и пр.

С точки зрения становления и формирования личности Ф. И. Тютчева имеет значение изучение истории его семьи и рода, в том числе в связи с усадьбой Знаменское. В усадьбе Знаменское Мышкинского уезда семейство находит приют и спасение в год лихолетья — 1812-й. По мнению профессора Е. А. Ермолина, именно ярославское «сидение» и эвакуация из встревоженной Москвы, катаклизм жизни явились той точкой отсчета в становлении личности поэта (тогда изнеженного, избалованного, но по природе впечатлительного и разумного мальчика), которая определила алгоритм всей его последующей жизни и творчества¹.

Память о Тютчевых сохраняется в Угличско-Мышкинском Верхневолжье до настоящего времени и в духовном, и в материальном воплощении: еще стоит, хотя и в руинированном виде, усадьба Знаменское с остатками парка, старым домом, храмом; местные исследователи активно занимаются историей рода. Определить перспективу исторического поиска и востребованности, наверное, это главное, что мог сделать Ф. И. Тютчев для своей прародины. Культурно-историческая перспектива этого места определяется историческими и культурными преференциями, детерминируемыми административным ресурсом Угличского муниципального района и Ярославской области с привлечением общественности, российских и региональных ученых. В рамках перспективного использования территориального локуса Знаменское возможно создание культурно-исторического кластера в целях изучения дворянской культуры Угличско-Мышкинского Верхневолжья, и в целом, Ярославской земли; создание природно-ландшафтного заповедника; музеефикация Знаменского как родовой усадьбы дворян Тютчевых с акцентированием на личности Ф. И. Тютчева, реконструкция усадебного быта с наполнением этнографическим элементом, в том числе использованием преданий и легенд, касающихся здешних мест.

Предания и легенды обеспечивают негенетическую память поколений, связь поколений, колерируют живую картину быта, обуславливают связь с реальностью, поскольку в своей подоплеке в той или иной мере основаны на бывших некогда реалиях. Относя предания и легенды к мифологизирующим составляющим жизненного пространства дворянской усадьбы, нельзя забывать об адекватном к ним отношении. В настоящее время предания и легенды часто трансформируются в мифы, и как следствие, мифологизируется дворянская усадьба и, в целом, дворянская культура. Попытки реанимировать дворянскую усадьбу и дворянскую культуру мифом, через искаженное восприятие преданий, легенд и реальности не рациональны, и порой очень опасны, можно «заиграться».

Но обратимся вновь к Знаменскому, и на его примере попытаемся осмыслить взаимосвязь реальных и легендарных событий, фактов, учитывая их значение в исследовании истории рода дворян Тютчевых. Не вызывает сомнений то, что на развитие личности, формирование её жизненного кредо, моральных доминант и интеллектуальных характеристик влияют творческие и деловые связи, родственное и дружеское окружение, круг общения, который всегда бывает многообразен и многолик и по типам и типажам, и по поведенческим формам и характеристикам персоналий. В контексте же нашего рассуждения, интерес представляют семейные отношения и круг общения Тютчевых, владельцев усадьбы Знаменское, в период 1840-1860-х годов.

Одним из совладельцев Знаменского в 1840-е годы был двоюродный брат поэта Николай Николаевич Тютчев. Личность интересная: на государственной службе сделал карьеру, получив чин тайного советника и должность в Совете Департамента уделов, чиновник, но либерально настроенный; литератор, сотрудник журнала «Отечественные записки», в молодости один из видных членов кружка В. Г. Белинского и его друг, близкий знакомый М. А. Языкова, К. Д. Кавелина, Ф. М. Достоевского. В своё время он вызывал разные чувства у современников, его имя связывали с нелицеприятной историей о растратах в имением И. С. Тургенева, где он состоял на должности управляющего (впоследствии был оправдан), а для других он был истинный благодетель и попечитель, но об этом упомянем чуть позже.

В 1848 году по различным семейным обстоятельствам Николай Николаевич Тютчев продал свою часть усадьбы старшему брату Алексею Николаевичу. Продажа недвижимости не изменила родственных отношений между братьями и их семействами. Николай Николаевич с семьей продолжал приезжать в Знаменское как в родовую усадьбу, проявлял интерес к судьбе её обитателей. Для примера упомянем заграничную поездку летом 1862 года: Николай Николаевич с супругой Александрой Петровной (урожденной де-Додт) вели дневник, на страницах которого среди описаний увиденных достопримечательностей, погоды, настроения, здоровья и текущих дел записи о переписке со Знаменскими родственниками: «в 12 часов принесли наконец письма из России: из Знаменского от Д. И., Коли и Маши и из Петербурга от молодых — Семена Николаевича и Кати Цвет», «отправили письма к Цвету, Алексею Николаевичу и к Сергею», «письма от Цветов из Петербурга», «отправлено письмо к Цветам», «письмо от Цветов», «письма из Знаменского от Д. И., Ан[ны]  Осип[овны] и Аннеты»².

Обратим внимание лишь на один адресат переписки — семейство Цвет. Екатерина Алексеевна Цвет, урожденная Тютчева, была старшей дочерью Алексея Николаевича Тютчева и приходилась племянницей Николаю Николаевичу Тютчеву. Её брак с Семеном Николаевичем Цветом венчался 1 июня 1862 года, в канун заграничной поездки дядиного семейства, в родовом приходе — в с. Знаменском Мышкинского уезда³. Семен Николаевич Цвет — коллежский асессор, чиновник особых поручений при Министерстве финансов, придерживался либеральных взглядов. В 1861 году состоял секретарем экспедиции в плавании трех корветов под начальством адмирала А. А. Попова, за «либеральные речи» и протесты против телесных наказаний был высажен в Англии до окончания экспедиции и возвратился в Санкт-Петербург.

О родственных отношениях Тютчевых и Знаменском знал ещё один человек, о чем, также, оставил записи в своём дневнике. Более того, и с С. Н. Цветом, и с Н. Н. Тютчевым близко общался, для кого последний был истинный благодетель и попечитель, в контексте же наших рассуждений эта фигура привносит мифологизирующий детерминант в историю рода Тютчевых и историю Знаменского. Этот человек, как и Николай Николаевич Тютчев, тоже вызывал неоднозначные оценки современников. Полистаем ту часть дневника, в которой записи составлены в виде писем к знакомому уже нам адресату — Семену Николаевичу Цвету:

Санкт-Петербург, 20 ноября 1861 года, 3-й час пополудни —
«Я была оторвана от пера визитом прощальным Николая Николаевича Тютчева. Я не очень здорова, потому эти дни не была у них, и он сказал мужу вчера (воскресенье), что он придет ко мне; шутил, по обыкновению, над силой моих молитв и рекомендовал особенно их направить на некоторые пункты… Николай Николаевич прочитал несколько строк из писанного в этой тетради и сказал, что вам это будет приятно прочесть… Послушайте: вы счастливый человек, однако ж: посмотрите, как все мы вас любим. Одно то чего стоит, что Николай Николаевич ни о ком в мире не говорит с такою нежностью… Тютчевы едут к родне… и, вероятно, все рождественские праздники проведут там же или в Москве. Весьма разумно!»⁴;

Санкт-Петербург, 22 ноября 1861 года, утро —
«Вчера утром Констанция и Саша проводили Николая Николаевича и его семью на железную дорогу; Александр Васильевич тоже провожал; оттуда в карете за мною заехали. Третьего дня вечером муж ходил проститься с Тютчевыми…»⁵;

Санкт-Петербург, 25 ноября 1861 года, утро —
«Вчера, пятница 24 ноября, мы провели день у Александры Бальтазаровны; нам хотелось праздновать этот день, так как и Тютчевы его праздновали там, в Знаменском, куда они уже приехали. От них получили из Твери коротенькую записку (в приготовленном здесь заранее конверте и надписанном Констанциею!), что дорога хороша, они здоровы, реки безопасны и что они имели удовольствие встретить в Твери выехавших к ним навстречу Маслова и Сергея Николаевича Тютчева, чтобы вместе отправиться в Знаменское»⁶;

Санкт-Петербург, 18 декабря 1861 года, утро —
«Вчера, воскресенье, у Тютчевых были; слышали, во 1-х, вести свежие о вас!.. Какой-то юный господин, видевший вас почасту,- их привез и письмо… Письмо, конечно, отправлено нераспечатанное Николаю Николаевичу в деревню»⁷.

Автор этих записей о себе писала, что церемонные визиты давно оставила и уже давно порвала со светом, но когда-то свет боготворил её, восхищаясь красотой и грацией, когда-то она вдохновила А. С. Пушкина на бессмертные строки. Много позже она же вызвала и его неудовольствие: в письме к жене 29 сентября 1835 года он писал — «ты мне переслала записку от m-me Керн; дура вздумала переводить Занда и просит, чтоб я сосводничал её со Смирдиным. Чёрт побери их обоих! Я поручил Анне Николаевне (Вульф) отвечать ей за меня, что если перевод будет так же верен, как она сама верный список с m-me Sand, то успех её несомнителен, а что со Смирдиным дела я никакого не имею»⁸.

Да. Близкий друг семейства Николая Николаевича Тютчева, знавший об их родственниках, о Знаменском, — Анна Петровна Керн. Во времена знакомства и дружбы с Тютчевыми (с 1850-х годов) она была во втором браке за Александром Васильевичем Марковым-Виноградским, для которого Н. Н. Тютчев добился должности и содержания, когда Виноградские были в весьма затруднительном материальном положении. Тютчевых и Виноградских связывало, вероятно, не только чувство благодарности последних, но общность жизненной позиции, взглядов и интересов. 17 октября 1862 года Н. Н. Тютчев записал на страницах семейного дневника: «Третьего дня минуло 20 лет со дня нашей свадьбы. Мы никого не звали, но у нас собралось много гостей, как к обеду, так и к вечернему чаю. А. П. Виноградская подарила нам пару канареек»⁹.

В качестве резюме позволим себе небольшое рассуждение: поскольку вульгаризация восприятия жизненного пространства современности огрубляет восприятие ретроинформации и в определенной степени деструктурирует перспективу в культурном развитии общества, а аннигиляция традиций, в том числе и усадебной жизни, выхолостила эстетизирующее начало в нашей культуре (как бы это ни странно звучало), то при изучении истории рода, истории усадьбы, дворянской культуры и, в целом, российской культуры в какой степени дозволенности следует использовать мифологизирующий элемент, имеет ли это использование этические градации и каков при этом некий культурно-исторический коэффициент полезного действия в аспекте наполняемости культурного пространства той или иной территории.

Источники и литература

1. См.: Алексеев В.П.  Тютчевский Овстуг: очерк-путеводитель. — Брянск: Издательство «Придесенье», 2000. — С.88;  Ермолин Е.А.  Ярославская осень 1812 года и миросозерцание Тютчева. Психологическая гипотеза // Тютчевы на Ярославской земле. Материалы II Мышкинской конференции «Тютчевы на Ярославской земле: история, генеалогия, литература, поэзия. — Мышкин, 2004. — С. 5–11;  Летопись жизни и творчества Ф.И.  Тютчева. Книга первая. 1803–1844 / Ответс. ред. Т.Г.  Динесман. — М. — Мураново: ООО »Литограф«, музей-усадьба »Мураново« им. Ф.И.  Тютчева, 1999. — С. 21–22.
2. РГАЛИ. Ф.505. Оп.1.  Д.204. ЛЛ. 3 — 3 об., 5–5 об.
3. УгФ ГАЯО. Ф.43.  Оп.1.  Д.626. Л. 382 об.
4. Керн (Маркова-Виноградская) А.П.  Воспоминания. Дневники. Переписка. — М.: Издательство «Правда», 1989. — С.251–252.
5. Там же. — С.253.
6. Там же. — С.256.
7. Там же. — С.266.
8. Сысоев В.И.  Анна Керн: жизнь во имя любви. — М., 2009. — С.187.
9. Там же. — С.236.

IV Романовские чтения: Династия Романовых в судьбах российских земель. Костромской государственный университет им. Н. А. Некрасова.
24 марта 2011 года.

/ 25 октября 2011 г.